Варакушки-кукушки, или немного о применении Bluetooth-колонок в натуристической фотографии

Когда-то давно, приблизительно вечность назад, у нас была весна. Не то, чтобы это был мой самый-самый любимый сезон — мне милее всего кусочек лета между солнцестоянием и Танабатой — однако возрождающаяся природа дарит присущие лишь весне возможности и сюжеты. Сначала, конечно, прилетят скворцы — по весне они блистают тропически ярким металлическим отливом, с которым вскоре расстанутся, чтобы сподручнее было сливаться с пейзажами средней полосы Сибири.

Скворцы? Прилетели!

Вслед за ними подтянутся чёрные коршуны, коих народная орнитология окрестила орлами.

Ну а там доберутся с югов и остальные — зяблики, чеканы, ласточки и десятки других разновидностей пернатых, коих и по именам-то сложно упомнить. В общем, есть, где разгуляться и порезвиться фотографу-натуристу, прежде чем свежие, едва заметные листочки превратятся в непроницаемую зелёную пелену, под покровом которой все эти птички смогут укрыться, построить гнёзда и вывести потомство.

В общем, апрель-май в наших краях — золотая пора для фотоохотника на пернатых. И единственное, что мешает мне полностью погрузиться в этот орнитологический праздник — появление на свет жуков-скакунов, мух-жужжал и, конечно же, моих любимых бабочек. Все они тоже претендуют на внимание фотографа, и перед каждым выездом на пленэр решать, кому из них отдать предпочтение — задачка посложнее пресловутого бинома Ньютона.

Ондатры: Love story

Здравствуйте, достопочтенные читатели. Вы, наверное, уже заскучали от долгого отсутствия свежих текстов, а может даже и вовсе подумали, что не менее достопочтенный аффтар и вовсе забил на сей двоичный журнал. Что ж, позвольте вас порадовать: на самом деле это не так. Просто у нас в Сибири была зима, и у меня всё ещё нет полной уверенности, что она закончилась. А зимой интересного у нас случается немного и нечасто. А если сказать прямо и честно, так и вовсе примерно ничего.

Но однажды в майский понедельник звёзды нежданно-негаданно сложились в правильную фигуру, воздух прогрелся чуть ли не до двадцати градусов выше нуля, а унылые серые тучи наконец-то избавили от себя небо. С трудом дождавшись окончания рабочего дня, я схватил свой фоторюкзак с уже уложенным в него супертелевиком, оседлал е-байк и рванул на одно из близлежащих озёр, официальное название которого ведомо одним лишь топографам, ну а в народе последние примерно полста лет, а то и более, известное как «карасятник».

«Карасятник». Панорама.