Все за Меркурием!

Поначалу ничто не предвещало ничего. Проснувшись в субботу примерно в десять утра, я стянул с лица маску для сна и, оценив яркость осветившего комнату солнечного света, понял: за окном прекрасный солнечный и может быть даже тёплый весенний денёк. Насчёт «тёплого», увы, мои надежды не оправдались, на теневой стороне дома термометр показывал совсем не весенние -8ºC.

Весеннее утро в Сибири

Собственно, единственный весенний день у нас случился 29 марта — воздух в тот день прогрелся до 15ºC, вылетели на свет первые бабочки, а в небе закружились первые, самые торопливые из вернувшихся с юга, коршуны.

Однако продлилось всё это благолепие лишь один день. На завтра бабочек засыпало снегопадом, а коршуны, стуча зубами, наверняка кляли себя: «да на кой чорт мы сюда припёрлись в такую рань?!» Так что утренние -8ºC хоть и были поводом для сожаления, но на фоне остальной ничуть не более тёплой весны удивления не вызывали.

Окончательно проснувшись и завершив утренний туалет, я предался ставшему уже традицией фотографированию Солнца. Кому-то такое занятие может показаться странным — ну что там может измениться на этом Солнце, чтобы фотографировать его каждый погожий день — но на самом деле это один из самых динамичных астрономических объектов. Поскольку очередной минимум солнечной активности остался позади, на поверхности ближайшей к нам звезды более или менее активно зарождаются, эволюционируют и исчезают солнечные пятна и даже целые их группы. А если учесть, что и само Солнце вращается вокруг собственной оси с периодом около 26 суток, отчего одни пятна постепенно скрываются за правым краем солнечного диска, а из-за левого края выползают другие… В общем, на Солнце есть на что посмотреть — если, конечно, у вас имеется подходящее оборудование. У меня таковое имелось, благодаря чему я запечатлел состояние нашего дневного светила на 11 часов 35 минут красноярского времени, чтобы поделиться этим зрелищем с достопочтенным читателем.

Солнце 8 апреля 2023 года

Варакушки-кукушки, или немного о применении Bluetooth-колонок в натуристической фотографии

Когда-то давно, приблизительно вечность назад, у нас была весна. Не то, чтобы это был мой самый-самый любимый сезон — мне милее всего кусочек лета между солнцестоянием и Танабатой — однако возрождающаяся природа дарит присущие лишь весне возможности и сюжеты. Сначала, конечно, прилетят скворцы — по весне они блистают тропически ярким металлическим отливом, с которым вскоре расстанутся, чтобы сподручнее было сливаться с пейзажами средней полосы Сибири.

Скворцы? Прилетели!

Вслед за ними подтянутся чёрные коршуны, коих народная орнитология окрестила орлами.

Ну а там доберутся с югов и остальные — зяблики, чеканы, ласточки и десятки других разновидностей пернатых, коих и по именам-то сложно упомнить. В общем, есть, где разгуляться и порезвиться фотографу-натуристу, прежде чем свежие, едва заметные листочки превратятся в непроницаемую зелёную пелену, под покровом которой все эти птички смогут укрыться, построить гнёзда и вывести потомство.

В общем, апрель-май в наших краях — золотая пора для фотоохотника на пернатых. И единственное, что мешает мне полностью погрузиться в этот орнитологический праздник — появление на свет жуков-скакунов, мух-жужжал и, конечно же, моих любимых бабочек. Все они тоже претендуют на внимание фотографа, и перед каждым выездом на пленэр решать, кому из них отдать предпочтение — задачка посложнее пресловутого бинома Ньютона.

Иной путь в натуристической фотографии, или как я зозохал мозг невинным зябликам.

Кажется, лето у нас всё-таки наступило окончательно. По крайней мере, снег больше не идёт и листочки на деревьях проклюнулись, позеленели и окончательно распустились. Да и черёмуха отцвела, и это, по глубокому всенародному убеждению, означает, что последние холода позади и можно, наконец, сменить тулуп и валенки на маечку и сандалии. Что, разумеется, просто прекрасно, ибо зима ещё в апреле успела всем надоесть до чёртиков.

Правда есть недостатки и у лета. Первый и самый ужасный заключается в том, что оно рано или поздно кончается. Причём скорее рано, чем поздно. Второй недостаток, воспетый ещё Пушкиным в далёкую эпоху «золотого века русской поэзии» — комары да мухи. Живи поэт в наше время, он, несомненно, прежде комаров с мухами помянул бы тихим, но очень недобрым словом, энцефалитных клещей, расплодившихся в последние годы в количестве просто ужасающем.

Ну и, наконец, третий недостаток является продолжением всех летних достоинств и заключается в том, что когда деревья покрываются листвой, в этой листве всё сложнее становится высматривать птичек. И это не говоря уже о том, чтобы их фотографировать: ну вот скажите, что за радость, отправившись снимать птиц, притащить в результате снимки одних лишь клювов да хвостов, торчащих из листвы? Так что увы, лето для птичкофото — не лучший сезон. И это при том, что немало птиц в другое время года у нас застать невозможно. Ибо у птиц есть крылья, и они активно ими пользуются, чтобы проводить холодное время года в отнюдь не холодных краях. Эх, будь у меня крылья… В общем, будь у меня крылья — на Окинаве определённо стало бы одним жителем больше. Но сегодня мы собрались здесь не для обсуждения прелестей Окинавы. Сегодня мы предадимся размышлениям не о делах земных, а о птицах небесных. И даже не об абстрактных «птицах вообще», а о зябликах и их роли в натуристической фотографии. И так, начнём же!

Путешествие в рай и обратно. Возвращаясь на круги своя.

Больше года минуло с того дня, как я вернулся из Таиланда. Уж сколько времени, казалось бы, прошло, а я всё ещё продолжаю живописать дела тех дней и едва перевалил за середину — не хронологически, разумеется, а содержательно. Может быть, из-за того, что пишу медленно, но если даже прошедший год не стёр из памяти впечатления тех дней — значит, и правда всё было здорово. Так что встречайте очередную часть моего тайского мегакрео, из которой вы узнаете о некоторых наиболее примечательных представителях тайской фауны, и в которой я заодно немного расскажу о некоторых паттайских шмоткодромах и даже изложу кое-какие сведения об одном из самых душещипательных аттракционов в Паттайе, в котором мне довелось принимать участие.

Тем же, кто впервые знакомится с творчеством почтеннейшего аффтара, сообщаю, что миниатюры снимков, коими изукрашен сей текст, пригодны для кликанья мышкой, причём оное действо производит совершенно удивительный эффект, открывая соответствующий снимок в большом размере и высоком качестве.

«Никогда не возвращайся туда, где тебе было хорошо» — что-то такое гласит народная мудрость. Ибо так же хорошо во второй раз уже не будет. Однако я всё же вернулся в Паттайю, хотя и с глубоко запрятанным в душе страхом разочароваться.

Вы слыхали, как поют дрозды?

Вот я — до сих пор не слыхал и уже даже не надеюсь. Ибо все выходные и праздники ушедшего месяца практически полностью, можно сказать, отдал на растерзание дроздам, а песен так и не услышал. Может, дрозд нынче пошёл не тот, может, погода наша им не нравится, но увы: наши местные дрозды не поют категорически, а то, что у них вместо песен, больше похоже на короткий лай маленькой собачки, а уж когда налетают толпой жрать рябину, поднимают такой треск, что уши со временем и понемногу начинают жухнуть и увядать. Вот такие они у нас не музыкальные. Наверное, потому что дрозд в наших краях — не тот, который певчий, а обычный рябинник (хотя изредка доводилось замечать и темнозобых). Ну да я не за песнями к ним ходил, а за портретами. Года три назад, поснимав впервые и невзначай местных птичек, я как-то понемногу втянулся в это занятие: бабочек зимой нет, а птички, хоть и не столь разнообразны, как насекомые, но снимать их — занятие не менее увлекательное, хотя и более сложное. Так с некоторых пор и повелось: с конца зимы, как только руки перестают примерзать к камере, и пока деревья не оденутся листвой — снимаю пернатых, а уж когда зелень на ветвях загустеет настолько, что различить среди неё птицу нет уже никакой возможности — переключаюсь на насекомых.

Птичек я в этом году надеялся поснимать ещё аж на новогодних каникулах, да только вот климат смешал мне (да и не только мне, надо полагать) все планы: с середины декабря и до самого февраля установились самые суровые на моей памяти морозы: за два с лишним месяца дни, когда температура днём поднималась выше -25, можно пересчитать по пальцам. А вот дней, когда морозы зашкаливали за -35, наоборот, оказалось до отвращения много. И когда где-то в середине февраля этот климатический кошмар наконец-то пошёл на убыль, при первых признаках тепла (а -15 по Цельсию воспринималось уже именно как «тепло») я не замедлил вооружиться камерой и отправиться на фотоохоту за птичками. Птички, паче чаяния, не помёрзли и даже не улетели в тёплые края (как я, несомненно, поступил бы на их месте) — свиристели, сбившись, по своему обыкновению, в стаю, увлечённо обжирали рябину прямо на нашей улице. Дрозды тоже были тут как тут, хоть и не стаями, но и их хватало.

Новогоднее фото-2009. Опыт применения «Таир-3С» в полудикой природе.

Чем обычно занимаются люди в первый день только что наступившего года? Кто-то обходит с поздравлениями многочисленных родственников, кто-то — героически сражается с эпическим чудовищем по имени Бодун, утопляя его в декалитрах спиртосодержащих жидкостей (кстати, знаете ли вы, что согласно неофициальным гороскопам, в наступающем году Быка бодуны будут зверствовать, как никогда ранее?), а кто-то и вообще сваливается в штопор послепраздничной депрессии.

И лишь для нас, практикующих натуристов от фотографии, рождественские каникулы являются не поводом для пьянства, гулянства и прочего саморазрушения, а долгожданным временем для неспешных и размеренных вылазок на лоно природы, не омрачаемых заботами о бытовых и трудовых проблемах. Вот так и я, проснувшись сильно заполдень после вчерашнего созерцания ханаби, и не ощутив никаких последствий новогоднего кампая, подумал «а не рвануть ли мне в пампасы пофотографировать птичек?» Градусник показывал что-то около нуля, так что никаких причин отказываться от этой мысли у меня не обнаружилось. В принципе, серьёзных надежд на постновогоднюю фотосессию я не возлагал, и вообще планировал не столько заснять «что-то такое этакое прямо из ряда вон и вообще ну просто нечто какое-то блин ёлы-палы», а просто прогуляться на свежем воздухе, пощёлкать затвором в своё удовольствие, потрясти публику сногсшибательным видом фотографических причиндалов и порадоваться произведённому эффекту.

А ещё меня давно интересовал вопрос «возможна ли фотосъёмка птиц без автофокуса». Ибо утончённейшие эстеты фотографии презирают автофокус. Даже если и пользуются им, особенно когда никто не видит. Разница между фокусировкой ручной и автоматической — она как разница между искусством и ремеслом, как между ощущением вкуса настоящей пищи и изжогой от жрачки из полуфабрикатов. Чтобы не умереть с голода, вполне набросать в кастрюлю с кипящей водой магазинные пельмени, и через десять минут получится пригодный для приёма внутрь продукт. Но чтобы получить истинное удовольствие как от процесса, так и от результата, необходимо приготовить фарш из настоящего мяса, не изгаженного смешением с «усилителями вкуса» и «увеличителями объёма», обернуть его в настоящее свежее тесто, ни единожды не становившееся жертвой морозильной камеры, да ко всему этому добавить изрядную долю мастерства, которое тоже достигается отнюдь не через чтение книжек «Научись готовить еду за 21 день». Как в Средние века величайшие поэты спешили прославить в веках прелести прекрасных дам и доблесть благородных рыцарей, так и я воспою высочайшее искусство алмазного глаза и железной руки, ведущих кольцо фокусировки к состоянию высшей гармонии с фотографируемым объектом.